— Ну а чего именно мы должны бояться? Что мой пылесос и твое кресло сговорятся и затопчут нас, когда мы уснем? У них общий вес не больше десяти килограммов.
Я никогда не рассказывал Коди о своих родителях, и теперь тоже момент был не самый подходящий.
— Да, верно, ты права. Я преувеличиваю опасность.
Я подкатил кресло обратно к его законному месту у письменного стола.
Теперь я понимаю, что это была самая большая ошибка в моей жизни. Это пример того, как часто мы забываем о принципах, когда боимся выглядеть глупо в чужих глазах, и к чему это потом приводит.
В тот вечер мы с Коди впервые поужинали вместе перед тем, как ей ехать на работу. Свечи, непринужденный разговор, нежная семга на блюде, отличное белое вино с Аляски (правда, после десерта Коди проглотила пару таблеток Алкогона, чтобы вывести из организма алкоголь и обмануть датчики на служебном входе в казино). Пока я прибирал со стола, она приняла душ и переоделась. Коди вышла из спальни в форме, которую им выдали в «Сенате»: синяя блузка, брюки в красную и белую полоску, галстук-бабочка, усыпанный звездами. Я не мог оторвать от своей девушки глаз — точно как в тот день, когда, занимаясь слежкой, я впервые увидел ее.
— Здорово! Удивляюсь, что наши законодатели вообще помнят о государственных делах, когда видят вас там каждый день.
— Ты издеваешься? Все наши клиенты — это туристы и кое-кто из местных. Большие шишки только иногда мелькают, когда им нужно пройти через казино в свою столовую.
Я обнял и поцеловал Коди и только собирался предупредить, чтобы она была поосторожней в метро, как вдруг заметил краем глаза какое-то движение на уровне пола.
В одно мгновение ока в стенах нашего совместного жилища появился первый нарост! Его породили наши зубные щетки и стакан с полочки в ванной комнате. Щетки пристыковались к нижней части стакана, щетиной вверх и в стороны, так что у этого сосуда как будто выросли ноги. Их тупые концы выполняли роль ступней. Быстро перебирая этими щетками-ножками, стакан направился, словно на ходулях, к наполовину открытой двери, явно стремясь выскользнуть из квартиры.
Я взвизгнул, как кролик, и вырвался из объятий Коди.
— Котенок, в чем дело… — Ее взгляд упал на наросты, и она засмеялась.
Коди наклонилась и подхватила это существо с пола. Без всяких колебаний она оторвала ему ножки; биосиликоновые оболочки разъединились, при этом отчетливый звук сообщил о разрыве межмолекулярных связей.
— Я вот что думаю: будем теперь держать все стаканы на кухне. Но ведь забавно, согласись: зубные щетки быстро сообразили, как им лучше действовать вместе.
Я выдавил из себя подобие смешка:
— М-м-да… Забавно…
Я работал в «Анти», в их главной конторе, что недалеко от Пентагона. После шести лет службы я занимал довольно ответственный пост. Если конкретно, имея в подчинении несколько десятков внештатных сотрудников, я руководил их действиями. Эти внештатники сидели у себя дома и, в свою очередь, курировали целую команду запрограммированных полуавтоматов. Эти агенты-роботы занимались сбором и первичной обработкой информации. Они трудились круглые сутки, следя за миллионами аудио- и видеоканалов по всей стране, отслеживая все, что могло угрожать национальной безопасности. Когда робот фиксировал что-либо подозрительное, он обращал на это внимание своего оператора-надомника. А надомник уже принимал решение: считать тревогу ложной; провести дополнительное расследование; связаться с соответствующей службой безопасности или переслать вопрос на мой уровень для более детального анализа с привлечением психологии и логики.
Роботы и операторы-надомники, работая в связке, справлялись с делами очень даже эффективно, обрабатывая девяносто девять процентов всей поступающей информации. Я имел дело с тем одним процентом, который пересылали мне подчиненные, что соответствовало примерно сотне дел за шестичасовую смену. Нагрузка была значительно меньше, чем у тех работяг, кто корпел над этим дома, а зарплата выше.
Единственный недостаток заключался в том, что нужно было присутствовать постоянно на своем рабочем месте, вместо того чтобы, устроившись с комфортом, вести слежку из своей квартиры. Въезжая четыре раза в неделю под большую вывеску с названием «Анти», ты как будто продаешь часть себя этой фирме, чего не происходит, когда ты работаешь на дому.
Существуя уже больше двадцати лет, «Анти» присутствовала неназойливо, но ощутимо в жизни многих граждан, хотя они и не всегда знали, что обозначает это название. И я сам не знал точно. Агентство, которое начинало как «Служба информационной безопасности», затем стало «Службой по предотвращению компьютерного терроризма», а лет семь назад, после того как с угрозой мирового терроризма было покончено раз и навсегда, было переименовано в «Тактическую информационную службу». Но, насколько я помню, с тех пор название меняли еще не раз. И что бы там оно ни значило сегодня, фирма продолжала собирать массу сведений о деятельности граждан этой страны, вроде бы и не нарушая законов о свободном распространении информации. Как и раньше, в качестве добровольца-надомника, так и теперь, занимая полную ставку в правительственном учреждении, я не мучился угрызениями совести по поводу сотрудничества с «Анти». Столько я помню себя, «Анти» всегда присутствовала где-то рядом.
Я хорошо знал, как дается заработок оператору-надомнику, потому что всего лишь год назад я сам был таким добровольцем. Именно в то время я раскошелился на дорогостоящий Аэрон: это необходимость, а не роскошь, когда ты на шесть часов в день прирастаешь задом к креслу перед ВидоФоном. Я и с Коди познакомился, когда был внештатным оператором.
Один из электронных информаторов привлек мое внимание к ситуации у служебного входа в казино, что в здании Сената, которая показалась ему подозрительной. Какой-то парень слонялся у входа дольше, чем это допускали статистические выкладки в отношении людей, прохаживающихся без определенных целей. «Колибри», бесшумный и едва различимый воздушный разведчик, притаился над объектом, но не обнаружил каких-либо признаков оружия, так что я решил продолжить наблюдение. Оказалось, что этот парень — муж одной из работниц казино. Он решил порадовать свою жену — встретить после трудового дня и сводить в ресторан. Я наблюдал за счастливой встречей супругов, но потом мое внимание привлекла другая женщина, которая как раз пришла на ночную смену. Ее отличали не столько соблазнительные формы, сколько обаятельное лицо. Походка соответствовала типу АЛС-605, я нахожу его особенно привлекательным. Опознавание по портрету высветило на дисплее имя и основные параметры: Коди Шекли, такой-то объем груди, талии и бедер.
До этого я никогда не использовал возможности «Анти» в личных целях, и, делая это сейчас, чувствовал свою вину. Но я попытался оправдать свой проступок, рассуждая так: если бы я заметил Коди на улице и просто подошел бы познакомиться с ней, никто не увидел бы в этом ничего особо предосудительного. В данном случае я сделал первый шаг не сам, а через своего электронного посредника.
Через несколько дней, явившись в «Сенат», я направился к столам, где играли в очко. Пропустив один за другим два крепких коктейля, я набрался смелости, чтобы лично завязать знакомство с Коди.
Все остальное принадлежит истории. Все стадии моего ухаживания за Коди, вне сомнения, зафиксированы в архивах «Анти».
Совместная жизнь с Коди принесла много приятного. Все преимущества, которые она перечислила в тот вечер, обнаружили себя с самого первого дня. Даже то, что мы в разное время ходили на работу, не создавало каких-либо проблем. У Коди рабочий график был с девяти вечера до трех утра. Я находился на службе в «Анти» с девяти утра до трех часов. Когда Коди возвращалась ранним утром домой, в нашем распоряжении оставалось еще несколько часов, уже до моего ухода, чтобы насладиться тем счастьем, которое дает тебе в постели близость любимого человека. А когда я приходил обратно во второй половине дня, Коди была уже на ногах и бодро занималась делами, пока не наступало ее время заступать на ночную смену в «Сенате». Могу добавить, что любовью мы зачастую занимались днем. Жизнь казалась прекрасной.
